"…Никелодеон все-таки соединился с Джетиксом, и полки уродцев
разворачивались в боевой порядок. Пятачок этого уже не видел,
развороченный бок не оставлял ему шансов, и только толстая лапа друга
держала его в этом мире.

- Винни, - спросил он вдруг, - а мы и правда англичане?

- По рождению, – сумрачно отозвался медвежонок. - Только по рождению.

- У меня штаны клетчатые. Наверное, я шотландец. – Кровь точила по боку тонкой струйкой и говорил Пятачок все тише.

-
Конечно, шотландец. Они же самые стойкие воины! – Винни безуспешно
попытался сглотнуть комок, вставший в горле. – Я всегда подозревал, что
ты Мак Пятак!

- Нет.. О`Пятачок. Так правильнее… и красивее…
О`Пятачок вступает в бой… Ты же напишешь… - Пятачок шумно выдохнул. И
не вдохнул.

- О, Пятачок… - Медвежонок замер, боясь потревожить
друга. Время просто остановилось, пропали и звуки и запахи, пропал весь
мир. Пропал и сам Винни, уставший на этой безнадежной войне, и казалось
ему, что там впереди ему приветственно машет лапой небольшого роста
воин в клетчатых штанах, и надо нагнать его, сказать, чтобы он
вернулся, ведь это же ужасная ошибка, да и О`Пятачок скорее ирландская
фамилия…

* * *
читать дальше


Карлсон сидел на дереве и отчаянно мерз. Утренний холод пробирал до
костей, но комплекту теплой одежды разведчик предпочел десяток
противопехотных гранат - вес тот же, а пользы больше. Перелететь через
линию фронта днем было нереально - у расплодившихся уродцев были
счетвереные пулеметы. Поэтому Карлсон покрывался гусиной кожей, вытирал
нос, мрачно оглядывал окрестности, но не двигался с места. Транспорт
запаздывал.

-
И-и-и, бразза! Лук, лук, хиариз энисинг стрэйндж! - Из подлеска
выбралась пара редкостных страшилищ. Они гордо называли себя бобрами,
но Карлсон даже после знакомства с Айболитом не мог представить, как из
бобра можно сотворить нечто подобное.

А, проклятье! обертка от аварийной шоколадки выпала из кармана!

Ждать
было некогда, в любой момент могло подойти подкрепление, и Карлсон
ударив по кнопке на животе, кинулся в атаку. Заложив вираж, он с ходу
успокоил этого приметливого, и развернулся было ко второму, но тот
оказался не прост. Это подобие бобра уже стояло у дерева с "Стингером"
на плече, уворачиваться не было никакой возможности, и Карлсон ринулся
в крутое пике, желая только подобраться поближе, чтобы и уродца задело
осколками.

Отморозок запаниковал, выронил оружие и тонко
заверещал от ужаса - лицо падавшего на него Карлсона было перекошеной
маской праведного гнева.

- Лови плюшечку, голодяй! - Карлсон как
на учениях метнул четыре гранаты, накрывая цель квадратом, и попытался
выйти из пике. Попытка окахзалась удачной, пике перешло в бреющий полет
над краем болота. За спиной ухнули взрывы, (есть еще один, мелькнула
мысль), и что-то мелкое и тяжелое с металлическим стуком цвиркнуло по
несущему винту, Карлсона мотнуло, и он на полной скорости врезалс в
болото, подняв фонтан брызг. "Врут про свой осколок", - успел подумать
летун, после чего мысли закончились.

* * *

Тихим болотным
течением вдоль берега влекло здоровенное замшелое бревно. Иногда у
этого бревна отрывалась пара цепких золотистых глаз, после чего курс
корректировался. Наконец бревно остановилось и разинуло зубастую пасть,
из которой деловито выбрался Чебурашка. По свисающей маскировке
пушистый малыш взобрался на голову крокодила, снял огромные
очки-консервы, вынул из ушей затычки и огляделся.

- Эх, зеленый, чего-то я не вижу его. Неужто опоздали?

- Нет. Все по расписанию. До контрольного времени минута - как раз нам до берега добраться.

- Тогда двинули. Только давай-ка не напрямую, а вдоль во-о-о-он тех камышей. Как-то примяты они странно.

Гена
молча заработал хвостом и лапами. На выходах он никогда не спорил с
Чебурашкой. Большие, чуткие уши, острое зрение в любое время суток,
здравый смысл - все это делало маленькогозверька лидером. В лагере же
Чебурашка тушевался, забивался в палатку и занимался каими-то своими
мелкими делами, изредка выбираясь погреться у костра и послушать, как
Гена поет.

При ближайшем рассмотрени примятость обернулась целой
просекой, в конце которой друзья увидели знакомую толстенькую фигуру,
лежавшую ничком.

Карлсон был жив, но без сознания.

- Щас,
щас мы его, - "товарищ Че" быстро вытащил из небольшого рюкзака
аптечку. - Так, глюкоза, адреналин, вена... Готово. Засекай, Гена,
время - через пятнадцать секунд встанет.

Карлсон открыл мутные глаза. Потом зашевелил опухшими, разбитыми губами, поминутно отплевываясь:

- Еще глюкозы. Че, дай еще...

- Хватит. Нам еще сколько назад плыть.

- Не боись, у меня в НЗ сто тысяч пачек глюкозы, мне б силы до него добраться.

-
Что до Базы, что до НЗ - все одно переться. Так лучше сразу на базу. Да
и командир ждет. Гена, поднырни под него, у меня сил не хватит такую
тушку наверх затащить.

- Поднырни... Я что, подводная лодка, что ли? - заворчал крокодил, стаскивая постанывающего Карлсона на место поглубже.

-
Нет, - совершенно серьезно ответил Чебурашка. - Ты гораздо лучше любой
подводной лодки. Я бы не променял тебя на сто тысяч подводных лодок.

Потом
он уложил поудобнее Карлсона, снова впавшего в забытье, и накрыл его
маскировочной сеткой. И всю обратную дорогу держал его за руку, боясь
упустить пульс.

* * *

Тонко очиненый карандаш постукивал по карте, привлекая внимание.

-
Противник вышел к линии Болото Ягишны - Ромашково - Простоквашино -
Зачарованный лес. Есть опасность вторжения в Джунгли и Север. Паравозик
долго оборонялся, но в конце концов его заставили отойти в само
Ромашково. Простоквашино оказалось под фланговой угрозой и я предлагаю
его оставить.

Малыш поднял голову и обвел собравшихся холодным
взглядом. Вроде и цвет глаз не изменился, все тот же голубой - но
сейчас вместо летнего неба было северное сияние, стылое и беспощадное.

- Не согласен. - Тут же откликнулся из дальнего угла Дядя Федор. - Я из Простоквашино не уйду.

- Неподчинение приказу? - Взгляд малыша налился тяжестью. - Военное время, знаешь ли...

- А какая мне разница, где лечь? - отозвался Дядя Федор. - Мне уже отступать некуда.

-
Это ты, Дядя Федор, правильно говоришь, - подошел сбоку полосатый
Матроскин, - нам из Простоквашино уходить нельзя. Там еще как фишка
ляжет, а уйдем - все, обратно не возьмем.

- Ладно, Шарик - понятное дело, с коллективом, а ты, Печкин, чего молчишь? Тоже геройствовать будешь?

-
Так ить враги первым делом что брать будут? Мосты, банки, почту. Как я
им своими руками почту отдам? Не, я в Простоквашино, там на холме
сподручно будет.

Тут Малыш заметил, что Печкин необычайно спокоен
и суров, на голове бескозырка, а из распахнутого ворота выглядывает
чистехонькая тельняшка.

- Ну а это-то зачем? - Командующий жестом показал на бескозырку.

-
Да ты просто не в курсе, командир, - засмеялся Дядя Федор, - Печкин в
морской пехоте мичманил, да списан был по ранению. Все нормально, все
по праву. Ну, скажешь еще что?

- Если решились - держитесь
крепче. Против вас Жирный Луи с папашей и всем семейством. И Арнольд. Я
могу рассчитывать на вас? Если вы хотя бы вечер продержитесь - я смогу
перебросить подкрепление в Зачарованный лес, у них там совсем худо.

- Совсем? - прищурился Дядя Федор, - Сова поди-ка депешу прислала?

-
Совсем. - Малыш прошелся вдоль стола с картой. - Пятачка положили,
Винни ранен, Иа ранен, ладно хоть легко. Карлсон лично летал.

- Понял. Добровольцев со мной отпустишь?

-
Куда вас девать, бери. Но не больше трех, а то знаю я вас - весь личный
состав сманите! - Малыш уже даже знал, кто эти добровольцы.

- Тогда мы пошли. Вперед, гвардия, нам еще окопы рыть. Персей, Тесей, Язон - не забоитесь, а?

- Цэ, - отозвался голос, кажется Тесея. - Я на Минотавра одын ходыл - не забоялся. Пошли уже.

* * *

Вечер накрыл Таинственный лес, и чем ближе подходила ночь, тем тише становилось на войне.

-
Вот я никак не пойму, говорил Винни-Пух, регулярно прикладыаясь к
фляжке. - Кролик, ты же умный, вот объясни мне, что происходит?

- Война, - пожал плечами Кролик. - War never ends. И все такое.

Уши
у Кролика понуро свисали из прорезей в каске, очки в очередной раз
погнулись, на щеке красовалась длинная царапина, а камуфляж был в таких
лохмотьях, словно его драла стая собак. Хотя и в самом деле, была стая
каких-то лающих мутантов, но назвать их собаками можно было только в
наркотическом бреду.

- И все же не понимаю. Вот смотри, мы -
англичане, Карлсон - швед, Маугли - не разберешь, но пусть индиец.
Тесей так вообще грек. И еще их там взвод набирается, герои Эллады.
Герда - датчанка, Чипполино - итальянец, да и Буратино, говорят тоже
наполовину оттуда. - Винни на секунду замолчал, опять промочив горло. -
Как так получилось, что мы воюем в России?

- Тебе что-то не
нравится? - Кролик попытался изобразить ушами вопрос, но сил уже не
хватило. - А как русские бьются ты не видел? При мне Баба-Яга в своем
болоте на отряд трансформеров пластилиновую ворону спустила - я думал,
поседею. Они же пока ее отогнали половину отряда положили. А она то в
ворону обернется, то в собаку, то в корову. А массу-то никуда не
денешь. Ты собаку размером с корову видал когда-нибудь? А
Двое-из-ларца? Ты где еще таких диверсантов видел? А Серый Волк как
бился? Он же в одиночку половину Севера удерживал!

- Да я не о о
том, остынь ты - Винни протянул другу фляжечку и с умилением наблюдал,
как тот утоляет жажду. - Я понять хочу, почему мне самому с
родственниками воевать не противно. Ты же их видел сегодня?

-
Видел. - Кролик коротко хохотнул. - Только что-то не понял, вот этот
глупый огородник-хлопотун - мой родственник? А этот, в полосатом
купальнике - родственник О´Пятачка? Бред. Чем такие родственники, лучше
быть сиротой.

- Ага. "Ну и дела!..." - передразнил Винни-Пух. А
представь, каково эллинам было. Это вот их боги? А Это - Геракл? В Аид,
всех! Персей до сих пор успокоится не может, все порывется под покровом
ночи в атаку пойти.

Оба еще по разу приложились к фляжке.

-
Вот я одно не пойму, - медленно произнес медвежонок, глядя в костер. -
Будет ли подкрепление? Сколько лет мы уже бьемся, а, ушастый? Ты
посмотри - Малышу уже скоро полтинник, мы тоже уже не мальцы, даже Дяде
Федороу - и тому за тридцать. Где подкрепления? Кто нас сменит?

Кролик молчал и тоже избегал встречаться с медвежонком взглядами.

-
А ведь какие имена были... Ладно, промолчу про центр. А вспомни
Арменфильм? Киевнаучфильм? Свердловск? Ленинград? Таллин? Где они? Где
подмога? Неужели мы - все, что стоит на пути сериальных мутантов?

-
Пока все. - коротко отозвался подошедший к огню Малыш. - Вся надежда на
то, что те, кого мы защищали все это время и дальше будут звать нас к
себе. Чтобы мы защищали их детей. Пока нас помнят - мы в строю. Пока
нас зовут - мы будем биться."(С)